«Приходят иногда с шизофренией полной …»

Открытое акционерное общество «Московский комитет по науке и технологиям» (ОАО «МКНТ») создано на базе регионального органа управления научно-техническим развитием в Москве - Московского комитета по науке и технологиям. 97% акций ОАО «МКНТ» принадлежит Департаменту имущества города Москвы. В ОАО «МКНТ» действует Научно-технический Совет, сотрудники комитета занимают должности в Научно-экспертном Совете Правительства Москвы по научной, научно-технической и инновационной деятельности. Генеральный директор и Председатель Правления ОАО «МКНТ» (с декабря 2006 года) - Дмитрий Александрович Рототаев, 1944 г.р. Ранее работал во Всероссийском Научно-исследовательском институте стали (генеральный директор), в ОАО «АФК «Система» (вице-президент - руководитель Департамента новых проектов), ОАО «Система - Венчур» (президент). Действительный член Российской академии ракетных и артиллерийских наук, вице-президент Российской инженерной академии, доктор технических наук, профессор. Лауреат Государственной премии СССР (1986 г.), Ленинской премии (1987 г.), премии Правительства России (1998 г.).

В свое время мы писали об эксперименте по разгону облаков, проведенном МКНТ (ОАО "Московский комитет по науке и технологиям"), и воспроизведенном в компании НИКС. Поскольку тема активного воздействия на атмосферу является для нас актуальной, а также в свете объявленного правительством России курса на модернизацию и инновации, корреспонденты Службы некомпьютерных новостей компании НИКС взяли интервью у Дмитрия Александровича Рототаева, директора МКНТ, давно известного москвичам продвигаемыми изобретениями.

Директор Д.А. Рототаев (справа) и пресс-секретарь ОАО "МКНТ" И.П. Зорин

Про МКНТ

Корреспондент: Дмитрий Александрович, расскажите, сколько сотрудников работает в МКНТ, сколько ученых со степенями, с какими именно?
Д.А.: 63 человека всего, из них 5 докторов наук, кандидатов – 10 человек.

Корр.: Случалось ли так, что к вам приходили люди со своими изобретениями, и вы их брали в штат? По какому принципу вы их отбираете?
Д.А.: Мы их не берем в штат. Мы смотрим, что это за изобретение, как его раскрутить, и имеет ли оно право жить. Приходят иногда с шизофренией полной. Есть один товарищ, с которым мы по весне и осени переписываемся. У нас от него уже десятка два-три писем с предложениями, как изменить мир, об ошибке во втором законе термодинамики. Есть такие, но есть и достаточно интересные разработки. За год рассматриваем 140-160 обращений граждан с предложениями внедрять их готовые изобретения, патенты, когда есть. А если есть предложение, но нет денег запатентовать, то мы рассматриваем его на научном техническом совете, и если изобретение действительно стоящее, то мы за свои деньги его патентуем и не влезаем ни в какие авторские коллективы. Именно для этого человека. МКНТ - это в определенной степени консалтинговая, в определенной степени инжиниринговая компания, а не компания, которая проводит какие-то собственные научно-исследовательские работы.

Про «Аквадиск»

Корр.: Вы продвигали такой продукт, как «Аквадиск». Он предназначен для бесконтактной очистки воды и в частности, там есть такое понятие, как очистка от информационной грязи. Как происходит очистка?
Д.А.: До конца и физикам не понятно это явление, но то с чем мы столкнулись, можем продемонстрировать вам конкретно. Суть в том, что есть такое вещество «живица» - смола (старославянское название). Почему «живица»? Потому что даже если вы помещаете смолу в замкнутый объем, она течет. Когда смола течет, образуется электромагнитное излучение. Оказывается, что смола обладает еще одним чудесным свойством – на нее можно записывать любое электромагнитное излучение. Нашлись ребята-физтеховцы, которые записывают на смолу частотное излучение хорошей воды из родника Сергия Радонежского. Оказалось, что вот это излучение накладывается на излучение воды и по некоторым параметрам вода становится лучше, структурируется. Вот сколько в воде H₂O по вашему мнению?

Корр.: 100%?
Д.А: В воде чистой молекулы H₂O от 8 до 10%, остальное там H12. Это очень сложная задачка, и, в принципе, за счет структурирования воды можно очищать воду, превращать ее в хорошую питьевую воду. Я вам скажу, что ребята увлеклись сначала, как все физтеховцы, вопросами религии, но совершенно неожиданно для себя открыли это. Дело в том, что во всех религиях мира, вода – это святое. Стали выяснять и совершенно неожиданно для себя увидели, что структура воды, - это прежде всего, самое главное. Сначала японцы это сделали, потом наши ребята-физтеховцы. Вот льдинка из воды родника Сергия Радонежского. Ее симметрия говорит о том, что эта вода очень хорошего качества. Дальше водопроводная вода. А это - водопроводная вода, после того как она постояла на «Аквадиске». Вот этот, как назвал его один ученый, канцерогенный мутант, превратился в эту звездочку. Это говорит об очень хорошей воде. Льдинки мы снимали на нашей, как назвали ее за рубежом, криогенной камере. Я сам делал эту криогенную камеру. Это доски, обитые алюминием, и снаружи пенопластовые блоки. Если у японцев эта льдинка держится 20 секунд, то у нас 2 минуты. Мы показали воде портрет матери Терезы, держали его над водой, и водопроводная вода получила хорошую структуру.

Корр.: Есть ли какие-то исследования, показывающие негативное влияние такой воды, как вы показали, на человека? Может это и не страшно, что она так замерзает?
Д.А.: Мы знаем про качество водопроводной и минеральной воды. Знаете «Святой Источник»? Он ведь уже не там заполняется в бутылки, где был освященный святой источник. Мы знаем, что она не очень хорошо действует. Мы говорим, что водопроводная вода плохая, нужно аккуратней с ней быть. Появились барьеры, фильтры и т.д. А к роднику Сергия Радонежского очереди стоят. Почему? Ведь ее вкусовые параметры, вся органолептика совсем другая. Люди чувствуют себя лучше. Почему? Это еще целый пласт исследований. Скажу сразу, что этот кувшин (идет в комплекте с аквадиском) не простой, он сделан из стекла, в котором нет металла. Наливаем в этот кувшин виски Red Label, ставим его на «Аквадиск», через 20 минут пьем Black Label. Убирается вся сивуха, все масла.

Корр.: Куда же они убираются, там же нет картриджей никаких.
Д.А.: Осаждается. Вот мы и говорим, когда вы обычную воду ставите на «Аквадиск», то супчик весь, т.е. все вредности осаждаются здесь. Не надо по жадности пить все. Этот супчик лучше вылить.

Корр.: Получается, что сверху Black Label, а снизу самогон?
Д.А.: Да. Когда приехала делегация Берлинского Сената, мы сели за стол, я им об этом рассказал. Немцы, конечно, скромно дипломатично улыбались. И при них мы эту операцию сделали. Я налил из обычной бутылки и из кувшина. Они выпили, и выражение лиц у немцев было как в 41 году. Они ничего понять не могут. Никаких проводов туда не опускали, никакой соли не сыпали. А вкус совершенно другой.

Корр.: А диск этот, он со смолой?
Д.А.: Тут смола и три маленьких магнита, чтоб поддерживать поле.

Корр.: Есть ли какие-то способы измерить количество информационной грязи в воде?
Д.А.: Пока нет. Но опыты нас поразили. Если вы произносите какие-то слова в присутствии воды, она может среагировать, изменить структуру свою. Химический состав остается без изменений. А структура может измениться. Почему, отчего, как не знаю. Пока объяснений каких-то нет. Этим надо заниматься. Вода очень информационно-восприимчивая жидкость. Я не исключаю, что через определенное количество лет человек научится записывать на нее информацию.

Корр.: Да и считывать бы научились, было очень здорово и интересно.
Д.А.: Конечно. Если записывать, то и считывать.

Корр.: Возможно ли влияние на воду современных приборов: микроволновые печи, мобильный телефон и т.д.?
Д.А.: Да, конечно.

Корр.: Вот у нас компания компьютерная, и соответственно все компьютеризировано, везде сети и везде фон…
Д.А.: Я вам не завидую. Вопрос. Человек насколько процентов состоит из воды?

Корр.: На 78%.
Д.А.: Теперь вам понятно?

Корр.: Печально.
Д.А.: В определенной степени – это хороший индикатор.

Корр.: Существуют ли какие-нибудь санитарные нормы на электромагнитный фон воды?
Д.А.: Пока нет. Это достаточно новая сфера.

Корр.: В описании к «Аквадискам» написано, что удаляется свинец, азот, аммонийный хлор и его соединения. Имеется в виду, что как в примере с виски, примеси осаждаются?
Д.А.: Да. Я даже расскажу, чего не было в описании. Когда очень грязную воду с механическими примесями налили в кувшин, утром пришли, смотрим, кувшин грязный снаружи. Возмутились, что это уборщица наделала. Оказалось, что уборщицы не было в этот день. Как оно снаружи оказалось, никто понять не может. Был еще такой опыт. Вы знаете, что когда мясо готовят к пельменям, то в него можно налить определенное количество воды, больше нормы, мясо не воспримет, появится лужица на мясе. Оказывается, что этой воды в полтора раза больше можно налить в мясо.

Корр.: Так это какие деньги тогда сразу. Вес же увеличивается.
Д.А.: Ну да, я ж не стал продолжать…

Про атмосферу

Корр.: Антенны, которые действуют на атмосферу, можно ли назвать какими-нибудь генераторами новых видов полей, например, торсионных? И можно ли с их помощью воздействовать на смог, на мелкие частицы?
Д.А.: Что такое торсионные поля? Я физик, и я не знаю что такое торсионное поле. Вот когда вы мне расскажете, что это такое, я отвечу.

Корр.: Может, зафиксированы какие-то новые способы воздействия на атмосферу, кроме ионного?
Д.А.: А что такое атмосфера? Это газ, вода. Что еще?

Корр.: Электрический потенциал.
Д.А.: Насчет электрического потенциала, это очень интересный вопрос. Сколько электричества проходит над Москвой, знаете? Миллион мегаватт. За счет чего? Облака трутся. Из-за разных высот разные скорости движения. Статика. Представляете, что такое попытаться использовать этот миллион мегаватт, не строя ни гидростанций, ни атомных станций?

Корр.: Так молнии нужно заставить в определенном месте бить куда надо.
Д.А.: Легко сказать. Мы с одним институтом в Москве научились спускать электричество с облаков в определенное место, причем по одному проводнику. Его и проводником как-то назвать неудобно, уж очень специфичные там использованы материалы. 136 раз спускали электричество. Но вопрос не в том, чтобы спустить, а вопрос, как накопить.

Корр.: Может, конденсатор нужен какой-нибудь?
Д.А.: Со скоростью разряда молнии? Извините. Может, через лет пять ученые придут к тому, что можно будет хоть какую-то часть, процентов 10-15 энергии молнии, успеть где-то аккумулировать.

Корр.: А можно обратным способом как-то воздействовать на атмосферу, не очищать от облаков или смога, а наоборот, привлечь облака, чтобы полить где надо.
Д.А.: Не знаю, стоит ли об этом рассказывать… Ладно уж. Есть плотина, где мы работали. За месяц мы вылили где-то 64 миллиона кубов воды. В другом водохранилище удалось вылить 16 миллионов кубов воды. Все это делалось за границей России.

Корр.: Впечатляет. Это был частный заказ или государственный?
Д.А.: Частный.

Корр.: К вам кто-нибудь обращался из частных фермерских хозяйств, кто занимается посевами?
Д.А.: Все же говорят, что это полная ахинея. Понимаете, мы говорим об инновациях, и никто не говорит о том, что инновации - это достаточно прорывные вещи.

Корр.: Ну это когда государственная помощь и поддержка, а если частный человек, у него колхоз, грубо говоря, свой, поля.
Д.А.: По этому поводу Воронеж обращался, и Якутия. Только Воронеж просил, чтобы дали воду, а Якутия – чтоб покрыли горы снегом для создания горнолыжных курортов

Корр.: Так сейчас же курс на модернизацию, на инновации.
Д.А.: Кто вам сказал?

Корр.: Дмитрий Анатольевич Медведев. Лично мне по телевизору говорил.
Д.А.: И что изменилось с тех пор, как он это сказал? Как был 94 Федеральный закон, так и остался. Когда тендер объявляется на создание какого-то нового предмета, кто побеждает? Какой основной критерий? Тот, кто предоставит самый дешевый прибор. А вы видели когда-нибудь, чтобы инновация была самая дешевая? Нет, конечно. Знаете, как в «оборонке» говорят, какое самое лучшее оружие? То, которое снимают с вооружения. Оно доработано полностью. Вот вы сидите под инновацией – светодиодные лампы. Вот такой блок светодиодов сейчас стоит 3000 рублей, люминесцентная лампа – 1800. Объявляется тендер. Эти работают 50 тысяч часов, люминесцентные – полторы тысячи часов. Эти потребляют по сравнению с люминесцентными в два с половиной раза меньше электроэнергии. Кто побеждает?

Корр.: Которые дешевле, очевидно.
Д.А.: И кто вам открыл двери в инновации?

Корр.: Значит менять что-то надо в законодательстве.
Д.А.: 94 закон. Мы же законопослушные люди. 23 октября мы показали прибор, который над собой разгонял облака. Когда в Москве шел дождь, мы сделали дырку без дождя в диаметре 5 км. После этого я получил уведомление из прокуратуры: «… вы нарушили закон о климате и атмосфере и мы вас предупреждаем, что в повторном случае вы будете привлечены к ответственности».

Корр.: Поэтому не повторяете с тех пор?
Д.А.: Теперь вам понятно? Это федеральный закон. Инновации не сложно создать.

Корр.: А можно ли с помощью вашей установки, или комплекса таких установок, как-то влиять на смену времен года? Теплее где-то сделать? Поскольку смена времен года происходит из-за ряда климатических факторов, всякие там муссоны-пассаты, сила Кориолиса, вот как-то на это повлиять, чтобы, например, было на 3 дня теплее в году? Уже было бы хорошо. Была бы экономия на обогреве.
Д.А.: Вы даже более фантазерка, причем авантюрная фантазерка, чем я. Я об этом даже не задумывался, и в голову такое не приходило.

Корр.: Но это же очевидно. Дайте нам больше лета, все рады будут.
Д.А.: Хочется тепла – езжай на юг. Наша задача была более простой. Там где засуха, делать дожди, там, где заливает – сделать суше. Мы смотрели с сельскохозяйственной точки зрения. И еще зрелищные мероприятия. Могу сказать, что опыт по зрелищным мероприятиям у нас есть.

Корр.: Почему ваш эксперимент так негативно был воспринят, в частности Институтом физики и атмосферы РАН?
Д.А.: Потому что он этим не занимался. Как появляется новая разработка, которая должна была выйти из стен института, а она не вышла. Ну и какое отношение к научным конкурентам?

Корр.: Так у вас данные какие-то собрали в ходе эксперимента. Может их как-нибудь опубликовать?
Д.А.: Мы предупреждали, когда начинался эксперимент, что данные будут только к концу дня. Но все уже интервью дали, журналисты все опубликовали, что вот начался эксперимент, идет дождь или не идет, ничего не ясно. Мы когда собрали всю информацию, оказалось совершенно четко – в зонах, где мы работаем, дождя нет.

Корр.: Так вы в открытый доступ эту информацию выложите. Вот факты. Проверяйте, пожалуйста.
Д.А.: Мы давали эту информацию не один раз. Что-то там вроде получается, но непонятно что. Прошла пресс-конференция. Начало эксперимента. А конец будет через 4 часа. Скажите, какая телевизионная компания будет ждать 4 часа? Они доехали до Останкино, а там дождь идет, а 5 км - они забыли эту дырку. Не каждый журналист имеет смелость, после того как ему коллеги сказали, что это полная ахинея, сказать, что это не ахинея. Мы фильм об этом снимали, 1 канал, Вести, другие. Действительно доказано что эксперимент успешен – с 10 до 13 часов дождя не было в радиусе Пушкинской, Баррикадной.

Про программное обеспечение

Корр.: Судя по сообщениям в СМИ, вы разрабатывали ПО для оптимизации движения пассажиров…
Д.А.: Созданием ПО мы никогда не занимались. В свое время, где-то 7 лет назад, комитет разделили на программистов и на не программистов. Это комитет по информационным потокам, к которому мы никакого отношения не имеем. Я пытался поставить задачу по созданию более комфортной системы движения в Москве.

Корр.: Тут относительно недавно японские ученые забавным способом решили этот вопрос. Они разместили в чашке Петри точки плесени, которые повторяли основные транспортные узлы Токио и посмотрели, как она срастется. Плесень срослась по самому оптимальному маршруту, как выяснилось. Сейчас это будет использовано.
Д.А.: Я с другой стороны подходил к этой проблеме. Достаточно долго я жил в Мюнхене, когда руководил оборонным институтом в Москве, где мы занимались созданием автомобилей для инкассации денег. И всегда меня поражало, что когда едешь по любой улице в Мюнхене, там висят табло, на которых написана рекомендованная скорость движения. Попадаешь в эту скорость – тогда едешь без всяких пробок, а если превысил или сбросил – обязательно какие-то проблемы возникают. Я, честно говоря, в Москве думал это внедрить. Но что-то не сложилось. Как раз 2009 год начался, с его катаклизмами финансовыми, и не удалось поднять эту тему. Ведь самое интересное, что каждую секунду у нас можно делать съемку любой улочки, любого переулка в любое время года и суток. Везде стоят камеры, которые регулируют движение. Это такой статистический материал - мама дорогая.

Про ученых

Корр.: Вот вы говорите, что в РАН упустили изобретение. Недавно Виктор Петрик заявил по поводу графена, за который Гейму и Новоселову дали нобелевку, что зря дали. В первый раз такое в истории, что нобелевку дали за изобретение, которое люди не сделали. Как вы вообще оцениваете работу Петрика?
Д.А.: Я не специалист в той области, в которой работает он. Могу сказать, что любопытные вещи он говорит. Я не видел эксперимента. Мне нужно потрогать, чтобы понять, тогда скажу. Как говорил мой предыдущий директор института, которого я менял, – одной таблетки от головы и внематочной беременности не бывает. Петрик немножко PR принёс в науку. Вот это ему и мешает. Я понимаю, что хочется очень быстро славы и признания, но не таким способом.

Корр.: Надо прорываться. Если не закричишь, о тебе и не услышат. И будут инновации все замалчиваться.
Д.А.: Прорываться - это что-то из разряда ненаучного.

Корр.: Никола Тесла тоже был довольно эксцентричным человеком.
Д.А.: И до сих пор задают вопрос, кто он, авантюрист или физик. А я знаю человека, который единственный в мире получил серебряную медаль за практическую реализацию работ Теслы. И живет он в Москве. Сейчас в Зеленограде будут где-то 2 км уличного освещения по одному проводу трехфазку запускать. Это из наследия Николы Теслы.

Корр.: Это его разработки?
Д.А.: Да. А почему у вас не возник вопрос, а как это - 3 фазы? Мы вас пригласим посмотреть. Где-то в январе-феврале. Летом на 10-м Салоне на Красной Пресне частично уже показывали.

Про разработки

Корр.: Расскажите о ваших перспективных разработках.
Д.А.: Потому они и перспективные, что рассказывать о них не буду. В общих чертах могу сказать, что мы находимся на пороге борьбы с очень тяжелыми заболеваниями, за вылечивание которых человек никогда не брался. По онкологии у нас уже есть наработки, 7000 вылеченных от онкологии. Это онкология поверхностная – рак кожи, рак поверхностей человеческих. Следующая разработка – атеросклероз. Производится машинное масло для автомобиля с наночастицами, его использование улучшает работу двигателя. Есть еще прибор для лечения заикания. Прибор раньше вешали на пояс, его доработали, и сейчас он стал маленьких размеров, что позволяет класть его в карман. Серийно его выпускаем. Выпускаем документальные фильмы – «Тайны забытых побед», про испытание водородной бомбы на Новой земле и др. Сейчас мы в практической плоскости ставим вопрос о ликвидации использования ртутно-наполненных ламп в Москве и переходе на светодиоды. В Москве есть производство, есть большие мощности, которые обеспечат москвичей светодиодами, причем цены их стремительно летят вниз.

Корр.: Имеются в виду светодиоды отечественного производства?
Д.А.: Да. Но кристаллы где-то года 2 будут применяться импортные, а через 2 года появятся и свои.

Корр.: Это как-то связано с инновационным центром в Сколково?
Д.А.: Может быть, в газете на одной полосе об этом напишут.

Корр.: Помощи государства не предвидится, значит?
Д.А.: Сколково – это отдельная статья. Вещь, конечно, хорошая и интересная, но как-то все лихо. Нанотехнологии, о которых мало кто знает, и вообще что это такое. Мне очень понравилось в прошлом году, когда Чубайс вручал академику Келдышу приз за интересные работы в молодой науке «нанотехнологии», Келдыш сказал: «Вы знаете, 40 лет назад, начиная работать в этой тематике, никогда не думал, что через 40 лет она станет самой молодой наукой».

Корр.: Но Чубайс еще тот ученый.
Д.А.: Но почему мы забываем, что есть литейное производство, сварочное, точное машиностроение и т.д., там что, не нужно заниматься созданием новых путей для решения тех или иных задач? Надо.

Корр.: Это-то понятно.
Д.А.: Кому понятно-то?

Корр.: Видимо, не Чубайсу.
Д.А.: К сожалению, Чубайс во многом определяет, как развиваться нашей промышленности. Я считаю, что это не очень правильно.

Корр.: Получается, что вы никак не контактируете с Роснано?
Д.А.: 2 года назад мы сделали нанотрак, и за это время никто из РОСНАНО к нам не пришел.

Корр.: А что это?
Д.А.: Это лаборатория на колесах. Она обучила почти 70 000 школьников. Появляются новые технологии. Вот как их внедрять в школу? Это не только для нанотехнологий, для любых. Помните, когда компьютеры появились, делали компьютерные кассы в школах? А зачем, когда компьютеры можно было поставить в лабораторию, подъезжать и учить ребят работать на компьютере, в том числе и инвалидов. Перед тем как эту лабораторию делать, мы встречались с IBM. Они сказали, что невозможно школьникам показать все эти вещи. И когда мы это сделали, они обалдели. Приезжали сюда, смотрели и удивлялись, как нам это удалось. Вообще помещения неплохо оснащены. Внутри расположены лабораторные столы. Микроскоп стоит внутри. Ребятам показывают детали с нанопокрытиями. Учитель им рассказывает об этом. Ребята 9-11 классов делают там лабораторные работы. Нанолекарство доводят до пораженного органа, изучают наночастицы золота. Золото в наночастицах имеет 4 цвета, от ярко-красного до золотого. По крайней мере, в институт они осознано пойдут, они уже знают, что такое наноразмер, наночастицы и нанотехнологии. Вот такая лаборатория ездит по школам. Кстати, египетские красавицы первые почувствовали, что нанотехнологии дают толк. Вы же помните что у египтянок ярко-черные волосы? Это сульфид свинца, размолотый в ступке до размера 5 нанометров, дает ярко-черный цвет. Им и красили волосы. Как можно наноразмер представить себе? Как диаметр глазного яблока к диаметру земли.

Корр.: А Чубайс так и не пришел к вам?
Д.А.: Нет. 2 года уже прошло. Лаборатория недавно в Петербурге стояла – на выставке «Зазеркалье», и они ни разу не пришли, не поинтересовались, как работает первый и единственный в мире нанокласс на колесах.