Не все проспали войну

«Распоряжения о приведении частей соединения в боевую готовность я начал получать с 15.6.1941 г. …»

Генерал-майор П.И. Абрамидзе

«Около 10-11 часов 18 июня я получил приказание вывести части дивизий на свои участки обороны…»

Генерал-лейтенант П.П. Собенников

«Распоряжение о вскрытии красных пакетов из штаба округа последовало в исходе 21 июня…»

Генерал-майор Б.А. Фомин

Украшением советских фильмов «про войну» зачастую становился один и тот же режиссерский штамп: утром 22 июня 1941 года мирный сон красноармейцев прерывается неожиданной стрельбой. На самом деле все происходило несколько иначе.

Об этом свидетельствуют около 100 страниц рассекреченных документов, которые Министерство обороны РФ опубликовало на специально созданном сайте http://22june.mil.ru. Это результаты исследования, которое проводила в 1952 году, при живом Сталине, группа под руководством генерал-полковника А.П. Покровского в Военно-историческом управлении Генерального штаба Советской Армии. Военачальники, которые 22 июня 1941 года встретили в командных должностях на западной границе и сумели дожить до 1952 года (таковых нашлось 7 человек), написали что-то вроде «объяснительных записок» по поводу своего «поведения» в первые дни войны. Особый интерес представляет их рассказ о событиях кошмарной ночи с 21 на 22 июня 1941 года. В самом ли деле нападение немцев было настолько неожиданным?

Всевозможных домыслов и теорий по этому поводу существует множество, но мы предлагаем неограниченному кругу читателей сайта www.nix.ru самим делать выводы, познакомившись с отдельными выдержками из рассекреченного архива.

В официальных комментариях на этом сайте читателей вновь подталкивают к следующей мысли: «Условия, в которых наши войска вступили в войну, все участники первых боев описывают одним словом «неожиданно». Ситуация была одинаковой во всех трех округах». Однако знакомство с документами показывает, что это, мягко скажем, не совсем так.

Театр войны

Для понимания природы «неожиданности» 22 июня 1941 года важен поминаемый почти всеми военачальниками тезис о том, что Красная армия не хотела, по словам маршала И.Х. Баграмяна, «дать повода для провоцирования войны со стороны фашистской Германии». Аргумент сегодня выглядит смешным, но, надо думать, советским воеводам было не до смеха, когда Сталин, прекрасно зная о приготовлениях немцев и соглашаясь на частичное развертывание войск, тем не менее распорядился делать это в строжайшей тайне, а 15 июня даже предупредил Генеральный штаб и командующих округов о личной ответственности за последствия неосторожных действий наших войск.

Военные отлично помнили 1937 год, поэтому командующий Северным флотом А.Г. Головко, к примеру, поспешил вечером 21 июня вместе со своим начштаба отправиться на «Периколу» гастролировавшего в городе Полярном московского Театра им Станиславского и Немировича-Данченко, чтобы иметь 100-процентное алиби: войну с немцами спровоцировал не он. И не только моряки культурно провели этот вечер. Так же поступил (со своими начштаба, разумеется) и командующий Западным военным округом Д.Г. Павлов, который вечером 21 июня смотрел в минском доме офицеров «Тартюфа» в постановке МХАТа. А командующий Киевским особым военным округом М.П. Кирпонос оказался еще более дальновидным: 21 июня перед тем, как отправиться в театр, он побывал еще и на футболе, чтобы расширить круг свидетелей своей персональной невиновности в развязывании войны с Германией. Факт посещения театров именно в этот день обычно инкриминируют упомянутым выше полководцам как доказательство их полной беспечности. На самом деле всё наоборот: в театр именно в этот день они пошли, скорее всего, совсем не потому, что ни о чем не подозревали.

Но некоторые военачальники, видимо, изображали невинность слишком уж усердно. В итоге одни изготовились к бою за несколько дней до вторжения и встретили врага во всеоружии, а для других вторжение гитлеровцев стало «неожиданностью», хотя стягивать силы к западной границе в связи с концентрацией немецких войск советское командование начало еще с весны 1941 года.

Так было внезапное нападение или нет? Истина, как всегда, где-то посередине, что, в принципе, и подтверждают свидетельства участников этих страшных событий.

АБРАМИДЗЕ ПАВЕЛ ИВЛИАНОВИЧ, генерал-майор, в 1941 г. – командующий 72-й стрелковой дивизией 8-го стрелкового корпуса 26-й Армии Киевского особого военного округа (Юго-Западного фронта):

«Распоряжения о приведении частей соединения в боевую готовность я начал получать с 15.6.1941 г. от непосредственных начальников и шифрованными телеграммами от штаба КВО и Генерального штаба».

«Неоспоримо, что 72 сд вступила в бой организованно, с полной боевой готовностью и в срок. Несмотря на массовые налеты немецкой авиации на наши гарнизоны, все части дивизии имели убитыми: один сержант, шесть солдат и восемь лошадей».

«Части вверенного мне соединения вступили в бой с немецко-фашистскими войсками в условиях полного штата военного времени как по личному составу, так и по всем видам материального обеспечения».

«По общему плану… артиллерийские полки должны были с 14 июня 1941 года начать учебно-артиллерийские стрельбы на полигонах в глубоком тылу…, но поступило распоряжение от штаба 8 ск, запрещающее отправление указанных полков на учебные стрельбы до определенного времени».

«72 стрелковая дивизия в первые дни войны ни в чем не нуждалась».

ИВАНОВ НИКОЛАЙ ПЕТРОВИЧ, генерал-майор, в 1941 г. – начальник штаба 6-й Армии Киевского особого военного округа (Юго-Западного фронта):

«Как это ни странно, но будучи еще в Забайкалье и получая разведсводки, мы чувствовали угрозу… Однако по мере приближения к западной госгранице меня успокаивали в штабе КОВО в г. Киеве, а затем и в г. Львове – в штабе армии, что никакой войны быть не может».

«Несмотря на безусловные признаки крупного сосредоточения немецких войск, командующий войсками Киевского особого военного округа запретил выдвигать части прикрытия, приводить войска в боевую готовность, а тем более усиливать их даже после начала обстрела госграницы и налетов авиации ночью с 21 на 22 июня 1941 г. Только днем 22 июня это было разрешено, когда немцы уже перешли госграницу и действовали на нашей территории».

«Немецкие войска использовали целый ряд недочетов в действиях наших войск в начальный период войны: беспечность, благодушие и надежды, что ничего серьезного немцы не предпримут, ограничившись провокациями…»

СОБЕННИКОВ ПЕТР ПЕТРОВИЧ, генерал-лейтенант, в 1941 г. – командующий войсками 8-й Армии Прибалтийского особого военного округа (Северо-Западного фронта).

«Около 10-11 часов 18 июня я получил приказание вывести части дивизий на свои участки обороны к утру 19 июня».

«Даже в ночь на 22 июня я лично получил приказание от начальника штаба фронта КЛЕНОВА в весьма категорической форме – к рассвету 22 июня отвести войска от границы, вывести их из окопов, что я категорически отказался сделать и войска оставались на позициях. Вообще чувствовалась большая нервозность, несогласованность, неясность, боязнь «спровоцировать» войну». БАГРАМЯН ИВАН ХРИСТОФОРОВИЧ, маршал Советского Союза, в 1941 г. – начальник оперативного отдела штаба Киевского особого военного округа (Юго-Западного фронта).

«Заблаговременный выход войск на подготовленные позиции Генеральным Штабом был запрещен, чтобы не дать повода для провоцирования войны со стороны фашистской Германии».

«Оперативные резервы фронта начали выдвижение из районов постоянной дислокации… за пять дней до начала военных действий».

«Через оперативный отдел штаба Киевского особого военного округа никаких распоряжений о приведении войск в боевую готовность не поступало».

«По распоряжению Генерального штаба 21 июня… штаб Киевского военного округа выступил из Киева в г. ТАРНОПОЛЬ, на восточной окраине которого был заблаговременно подготовлен КП фронта».

«В ночь с 21 на 22 июня командиры всех авиасоединений ВВС округа получили приказание из штаба округа о рассредоточении и маскировке самолетного парка на аэродромах. Это приказание было приведено в исполнение. Благодаря этому потери ВВС округа от внезапных ударов авиации немцев были резко сокращены».

ФОМИН БОРИС АНДРЕЕВИЧ, генерал-майор, в 1941 г. – начальник оперативного отдела штаба 12-й Армии Белорусского особого военного округа (Западного фронта).

«Распоряжение о вскрытии красных пакетов из штаба округа последовало в исходе 21 июня. Удар авиации противника /3.50 22.6/ застал войска в момент выдвижения их для занятия обороны».

«Большая часть артиллерии корпусов и дивизий находилась на стрельбах на артполигонах».

«Оборона границы до начала боевых действий дивизиями не занималась».

ЗАШИБАЛОВ МИХАИЛ АРСЕНТЬЕВИЧ, генерал-майор, в 1941 г. – командующий 86-й стрелковой дивизией 5-го стрелкового корпуса 10-й Армии Белорусского особого военного округа (Западного фронта).

«К началу Великой Отечественной войны новая оборонительная линия 86 с.д. на государственной границе СССР была построена и оборудована только на 50%».

«Артиллерийские полки к 21 июня 1941 года были на окружных сборах… на удалении от участков обороны стрелковых полков и подготовительных огневых позиций от 30 до 40 км».

«В час ночи 22 июня 1941 года командиром корпуса был вызван к телефону и получил нижеследующие указания – штаб дивизии, штабы полков поднять по тревоге и собрать их по месту расположения. Стрелковые полки по боевой тревоге не поднимать, для чего ждать его приказа».

«В 2.40 22.6.41 г. получил приказ вскрыть пакет командира корпуса, хранящийся в моем сейфе, из которого мне стало известно – поднять дивизию по боевой тревоге…, что мною было сделано по своей инициативе на час раньше».

ДЕРЕВЯНКО КУЗЬМА НИКОЛАЕВИЧ, генерал-лейтенант, в 1941 г. – заместитель начальника разведывательного отдела штаба Прибалтийского особого военного округа (Северо-Западного фронта)

«Командование и штаб округа располагали достоверными данными об усиленной и непосредственной подготовке фашистской Германии к войне против Советского Союза за 2-3 месяца до начала военных действий».

«У меня сложилось убежденное мнение в том, что командование округом недооценивало надвигающейся угрозы и ко многим разведданным относилось с некоторым недоверием».

«Данные о времени начала военных действий со стороны гитлеровской Германии, добываемые разведотделом, начали поступать в штаб округа по крайней мере в первых числах июня. В последнюю предвоенную неделю эти сведения поступали почти ежедневно, причем за 3-4 дня в них указывалось довольно точно не только о дне, но и вероятном часе начала боевых действий».

Война по телефону

Историю пишут победители. Правда, в стране, где победителей тоже судят, делать это нелегко. Особенным контрастом служат свидетельства П.И. Абрамидзе и Н.П. Иванова, служивших в одном и том же Киевском особом военном округе. Первый утверждает, что его «72 стрелковая дивизия в первые дни войны ни в чем не нуждалась», а второй сетует на то, что гитлеровцам помогли наши «беспечность, благодушие и надежды, что ничего серьезного немцы не предпримут». Правда, есть нюанс: записки первого были высланы в комиссию А.П. Покровского в июне 1953 года, через три месяца после смерти Сталина, а «показания» второго датированы 1949 годом.

Как бы то ни было, вовсе не «неожиданность» стала причиной разгрома наших войск в 1941 году. Возьмем для примера такой аспект, как управление войсками, без которого даже самая могучая армия становится бессильной. Вот достаточно красноречивая подборка цитат по этому вопросу.

Генерал-лейтенант К.Н. ДЕРЕВЯНКО

«Командование фронтом в первые дни войны недооценило роли штаба… и использовало его не как орган управления войсками, а как группу офицеров для поручений. Одной из причин этого была неустойчивая техническая связь с войсками».

Генерал-майор Н.П. ИВАНОВ,

«В связи с отсутствием полевых кабельных частей связи, управление по проводам продолжало базироваться на постоянных линиях связи, которые часто рвались авиацией противника».

«Командующий 6 армии неоднократно высылал большую часть штаба начиная с начальника штаба на дороги для регулирования движения беженцев, тыловых колонн и наведения порядка».

Генерал-лейтенант П.П. СОБЕННИКОВ

«Штаб армии не был боеспособен. Особенно это сказалось в отсутствии необходимого количества средств связи». «Управление до начала войны осуществлялось по проводным средствам связи. С началом войны уже 23 июня вся проволочная связь была разрушена».

«48 стрелковая дивизия по приказу командующего войсками округа… выступила из Риги и двигалась с музыкой к границе, не будучи ориентирована о близкой угрозе войны… Эта хорошая дивизия…, не зная, что война началась, внезапно подверглась атаке с воздуха, а также прорвавшихся наземных частей немцев, понесла большие потери и, не дойдя до границы, была разгромлена».

«Насколько неожиданно для подходивших войск началась война можно судить, например, по тому, что личный состав тяжелого артиллерийского полка, двигавшийся по железной дороге на рассвете 22 июня, прибыв на ст. Шауляй и увидев бомбежку наших аэродромов, считал, что «начались маневры»».

Генерал-майор Б.А. ФОМИН

«С первого же момента начала войны проводная связь со штабами 3, 10 и 4 армий была нарушена и восстановить ее до отхода наших войск на территорию восточной Белоруссии не представлялось возможным».

«Оперативному отделу пришлось разослать командиров по всем станциям и дорогам. При помощи этих лиц удавалось узнавать нумерацию частей».

«Штаб фронта при наличии несовершенных средств связи располагался чересчур далеко от войск. На поездку офицера связи во фланговые армии, как правило, уходило 1–1,5 суток».

«Радиостанции в управлениях армий бомбежкой были разбиты. Управление приходилось осуществлять офицерами связи, связь поддерживалась самолетами У-2, СБ, бронемашинами и легковыми машинами… 26 июня нужно было передать боевой приказ армиям. Для доставки шифрованного приказа мною в каждую армию было отправлено по одному самолету У-2 с приказанием сесть около КП и вручить приказ; по одному самолету СБ в каждую армию с приказанием сбросить около КП парашютиста с шифрованным приказом для вручения; и по одной бронемашине с офицером для вручения этого же шифрованного приказа. Результаты: все У-2 сбиты, все бронемашины сожжены; и только на КП 10-й армии с СБ были сброшены 2 парашютиста с приказами».

В общем, если вы пытаетесь управлять фронтом через посыльных или по городскому телефону, то и результат будет соответствующий.