Русский метод подготовки инженеров против нерусского

«О кадровом обеспечении организаций авиационной промышленности» – такой значилась тема совместного заседания Комитета Госдумы по экономической политике и Комитета по авиационной промышленности Союза машиностроителей 20 декабря 2018 года. Корень проблемы попытался обнажить в своем докладе гендиректор Всероссийского института авиационных материалов (ВИАМ) академик Евгений Каблов.

Назад в СССР

По словам академика Каблова, причина всех кадровых бед в разрушении традиционной системы высшего образования в стране. Вот выдержки из его выступления.

Генеральный директор ВИАМа академик Евгений Каблов утверждал, что американские промышленники учились готовить инженерные кадры чуть ли не у Николая Первого.

«В Советском Союзе всегда реализовывался так называемый русский метод подготовки инженеров. Он был разработан в МВТУ и признан в мире в 1878 году на выставке в Филадельфии, когда американские промышленники увидели, какой это эффективный метод подготовки специалистов, и начали применять его в Америке. Фактически этот метод основан, первое, на очень глубокой теоретической подготовке на уровне классического университета и, второе, на очень предметной подготовке практических навыков. Если вы помните, еще Николаем Первым в МВТУ были созданы мастерские, где учащиеся могли научиться этим навыкам».

«В предвоенный период в СССР было выпущено 126 тыс. специалистов. И когда в 1943 году оценили ситуацию, то дополнительно вынуждены были открыть 50 ВУЗов, чтобы не допустить снижения числа специалистов».

«В 1970 году функционировало 805 ВУЗов, выпускавших порядка 650 тыс. специалистов. На технические специальности приходило 100 тыс. в год. Практически эта цифра выдерживалась до начала 90-х годов. Но в 1990 году этот показатель снизился до 36,4 тыс., в 2008 году составил уже 21,6 тыс., а в 2017–18 годах – 14,9 тыс. вместе со специалистами среднего и высшего образования по данным Росстата. Явно виден дефицит специалистов».

Выпуск специалистов со знанием материаловедения в СССР и России.

За Японией не заржавело

Поговорив об образовании, академик Евгений Каблов быстро оседлал своего любимого конька: аддитивные технологии и борьбу с коррозией. Именно эти два фактора, по его мнению, должны служить основными стимулами для увеличения выпуска материаловедов в стране.

«Без аддитивных технологий мы не сможем обеспечить переход нашей промышленности в 6-й технологический уклад. Эти технологии позволяют повысить в 30 раз производительность труда, использовать 100% материала и уменьшить отрицательное воздействие на окружающую среду».

«Реально сейчас мир теряет за счет коррозии металлов, старения полимеров и биоповреждения материалов 2,5 трлн долларов. США теряют в год 1,1 трлн. Фактически все крупные страны имеют потери на уровне от 3 до 5% ВВП. Только Япония, хотя она находится на островах, имеет минимальные потери по коррозии. Это связано с тем, что они на протяжении десятков лет системно этим занимаются».

Минимизировать свои потери от коррозии сумела только Япония. Сноска к «звездочке», что стоит за словом Россия, указывала, что эти данные приведены по информации Национальной ассоциации инженеров-коррозионистов США NACE.

«Что изменилось. В первой половине XX века у нас коррозия была связана только с водной пленкой. В XXI веке агрессивность среды возросла, что связано с увеличением выбросов и усилением фактора биоповреждений, то есть микробиологически инициируемой коррозии. До этого никто бактериями не занимался и, соответственно, сейчас никто не понимает, каким образом защищать от них технику».

«В США действует более 40 программ дополнительного профессионального образования, создан целый консорциум ВУЗов, который готовит 500 000 специалистов для министерства обороны и гражданского сегмента».

«Если мы не будем заниматься коррозией, старением и биоповреждением материалов, то с учетом наличия сложных технических систем, которые реально никем с этой точки зрения не оцениваются, нас ждут большие проблемы. Особенно с учетом Крыма, который вернулся в родную гавань. Там ситуация катастрофическая».

Примечание НИКСа. Тезис академика Каблова об аддитивных технологиях, которые в 30 раз повышают производительность труда, уже несколько лет гуляет по всем СМИ в качестве неоспоримого аргумента в пользу этого новшества. В 30 раз! Подумать только! Но нигде так и не удалось найти пояснения: в 30 раз в сравнении с чем? Вот мы, к примеру, штамповали кастрюли и отливали сковородки. Неужели печатать их на 3D-принтере получается в 30 раз быстрее? Конечно, аддитивные технологии дают положительный эффект при изготовлении сложных узлов ракетных или авиационных двигателей. Но и здесь разговоры о «напечатанных» двигателях идут уже более 10 лет, а реально в авиапромышленности до сих пор нет уверенности, что 3D-принтеры выгодны даже при производстве такой заковыристой детали, как лопатка турбины или компрессора. В любом случае выгоду здесь дает возможность получения более легких лопаток с недостижимой иным способом формой внутренних профилированных каналов для охлаждения, а не рост производительности труда в 30 раз при их производстве. А уж в массовом выпуске деталей автомобилей, бытовой техники, металлоконструкций, пластиковых изделий такие проверенные технологии, как литье, прокат и штамповка даже и не думают сдавать свои позиции. Печать деталей из порошка сильно, может даже и в 30 раз, ускоряет работы при изготовлении моделей, прототипов, экспериментальных образцов, но не при серийном производстве.

Тем не менее сфера применения аддитивных технологий стремительно растет. Давайте же оценим реальные масштабы этого роста. По данным сайта statista.com, индустрия аддитивного производства в 2016 году оценивалась в 7,2 млрд долларов, а к 2020 году должна увеличиться до 20,5 млрд, то есть прогнозируется рост в 2,8 раза за 4 года. Предположим, что такой темп сохранится и в следующем десятилетии. Это значит, что в 2028 году этот рынок достигнет объема в 160 млрд долларов. Колоссальная цифра! Но в сравнении с чем? По данным справочника ЦРУ, мировой ВВП в 2017 году составил 127,8 трлн долларов. Доля промышленного производства в этой цифре составляет 30%, то есть 38,34 трлн. Даже если представить, что 10 ближайших лет промышленное производство в мире расти не будет, то 160 млрд – это всего 0,4% мировой промышленности. Пусть даже это весьма прогрессивные полпроцента, но вряд ли кадровое обеспечение этого сегмента выглядит такой уж острой проблемой. В любом случае, на новую индустриализацию все это пока не тянет.

Второй пункт выступления академика Каблова – коррозия. Впечатляющие цифры ущерба взяты им из исследования 2016 года Национальной ассоциации инженеров-коррозионистов США (NACE). Потери огромные, что и говорить, и для борьбы с ними, наверное, действительно нужны специально подготовленные кадры. Но академик утверждает, что в США требуется для этой цели 500 000 специалистов. Полмиллиона! Вдумаемся в эту цифру.

Согласно данным Бюро статистики занятости США в 2018 году в этой стране насчитывалось 1,7 млн инженеров. При этом инженеров-материаловедов, к примеру, хватило всего… 26,9 тыс. То есть для того чтобы создавать и исследовать, в том числе на устойчивость к коррозии, новые материалы, Соединенным Штатам достаточно меньше чем 30 тыс. специалистов, а чтобы бороться с коррозией требуется, по словам академика Каблова, полмиллиона человек, почти треть от всего инженерного корпуса страны. Как-то эти цифры плохо соотносятся.

Но, возможно, речь идет не об инженерах, а о тех, кто должен хаммерайтом ржавчину закрашивать? Соединенные Штаты – большая страна. И там много чего ржавеет. Давайте посмотрим, насколько реалистичной выглядит цифра в 500 тыс. борцов с коррозией в масштабах Америки.

Самой популярной профессией в США, по данным того же Бюро, является, конечно, работник торговли – таковых насчитывается 8,79 млн (всего же в сфере торговли в этой стране занято 14,5 млн человек, и это вторая по размером армия труда после офисных работников числом 21,8 млн человек, что составляет 15% от 144,7 млн трудящихся американцев; для сравнения – в материальном производстве в США занято всего 9,1 млн человек, даже приготовлением пищи и обслуживанием едоков занимается больше людей – 13,4 млн). На втором месте среди самых востребованных американским обществом профессий, разумеется, официанты – 7,63 млн. Следом идут клерки – 5,77 млн, врачи той разновидности, что в России принято называть терапевтами, – 5,37 млн, управляющие – 5,02 млн, грузчики – 4,91 млн, строители – 4,5 млн и т. д. В общем, большая страна. Одних только психотерапевтов американцам требуется 688 тыс. На этом фоне какие-то там 500 тыс. специалистов по коррозии никто и не заметит.

Однако обратимся к тем профессиям, которые можно как-то сопоставить по своим функциям с борцами с ржавчиной. К примеру, техников по всем инженерным направлениям на все Штаты хватило всего 430 тыс. Неужели для борьбы с коррозией нужно больше? Борьбой с преступностью в США занимаются 661 тыс. полицейских и шерифов, а с огнем справляются всего 321 тыс. пожарных. Пожарные команды существуют во всех городах и во многих весях, на заводах, в аэропортах Америки, и для их работы хватает чуть больше 300 тыс. человек. А для борьбы с коррозией требуется 500 тыс. Можно создать целую спецслужбу, готовую по первому звонку выехать в эпицентр стихийного ржавления. Сил, наверное, хватит даже на постоянное патрулирование особо проржавевших районов. Специалисты по коррозии будут останавливать подозрительные автомобили на дорогах и смотреть, не спрятана ли где-нибудь под бампером ржавчина. В общем, то ли академик Каблов что-то путает, то ли американцы в коррозии погрязли необратимо.

Раскрыт секрет популярности бухгалтерии 1С

Оппонировать академику Каблову (по вопросам образования, а не коррозии) взялась Марина Боровская, замминистра науки и высшего образования. Дама в сегодняшней системе координат столь важная, что мало того, что, в отличие от трех присутствовавших на заседании академиков и главы ОАК Юрия Слюсаря, опоздала на час, так перед ней еще и извинялись, что начали без нее. Впрочем, это и понятно. Академиков у нас со времен СССР хоть пруд пруди, так что сейчас им и делать особо нечего, кроме как лоббировать интересы своих НИИ, а заместитель министра – вот кто действительно занимается наукой.

Замминистра науки и высшего образования Марина Боровская считает, что промышленность в России сама не знает, какие специалисты ей нужны.

Защищая честь своего ведомства, госпожа Боровская утверждала, что в количественном отношении все не так уж плохо, а в качественном так даже улучшилось благодаря внедрению болонской системы. И вообще, в кадровых проблемах промышленности виновата сама промышленность.

«Евгений Николаевич говорил, что в СССР в подготовке инженерных кадров участвовало 805 ВУЗов, но мы помним, что это Советский Союз, республики которого в результате развала страны отошли от нас. На сегодняшний момент подготовкой инженерных кадров для авиационной отрасли занимаются 40 вузов и 16 их филиалов».

Примечание НИКСа. Любопытно, что по данным Росстата в 2017 году в России насчитывалось 896 ВУЗов, то есть больше, чем было в СССР. Правда, 366 из них – частные, и в них в лучшем случае учат лизингу клиринга, а не борьбе с коррозией.

«Сегодня в систему образования только в авиационном направлении мы вкладываем где-то порядка 50 млрд».

«В чем преимущество болонской системы? Рассчитывать на то, что бизнес за шесть лет до выпуска специалиста понимает, кто именно ему будет необходим, сегодня точно не приходится. Болонская система позволяет нам на уровне бакалавриата пройти подготовку по широкому кругу вопросов и дать те знания, благодаря которым молодой человек сможет выбрать себе сферу деятельности».

«У нас сегодня заказчик только этот молодой человек, который хочет получить образование. Заказчик должен быть другой».

«Вы начинаете строить свою систему обучения, а рядом находится огромная сеть ВУЗов, которая в год получает около 700 млрд только бюджетного финансирования и которая могла бы поработать на развитие вашей отрасли, ваших конкретных компаний».

«У нас есть блестящий пример: компания 1С. Когда-то компания 1С пришла в систему вузовской подготовки и говорит: «Можно, мы у вас тут посидим? Ну, там, курсы дополнительной профессиональной подготовки попреподаем?» Мы говорим: «Пожалуйста, садитесь». Потом они говорят: «Давайте мы вам в компьютерные классы оборудование поставим, программные комплексы свои предоставим». Мы говорим: «Пожалуйста, представляйте». Потом они говорят: «А можно мы у вас бухгалтерию поведем?» «Да пожалуйста, поведите». И сегодня вся страна думает, что 1С это и есть бухгалтерия. Когда выпускник приходит на предприятие, то он говорит: «Дайте 1С, и я буду работать». И на сегодняшний момент компания имеет миллиардные обороты».

Примечание НИКСа. Пример 1С, конечно, впечатляет, и мы не удивимся, если эту программу в скором времени станут требовать себе даже молодые специалисты по борьбе с коррозией, но в целом позиция чиновника Минобрнауки не нашла особого сочувствия. По поводу преимуществ болонской системы высказался вице-президент Союза машиностроителей Владимир Гутенёв: «Я общаюсь с ректорами технических ВУЗов Европы: Суррейского технологического колледжа, Лозаннской технической школы, с германскими университетами. У всех кровавые слезы по поводу утраченного инженерного образования. Они говорят: наши компетенции сильно проседают».

Еще резче отреагировал на выступление замминистра академик Каблов: «За счет целевой подготовки ВИАМ сумел закрепить с 2013 по 2018 годы 61 человека. Мы их вели со школьной скамьи. А в той системе, которую вы предлагаете, нам опять принесут кота в мешке».

Холдинг НИКС – это сеть из более чем 100 магазинов цифровой техники по всей России; это инжиниринговый центр по проектированию высокотехнологичных производств «Проектмашприбор», на 75% принадлежащий компании НИКС и на 25% – Госкорпорации «Ростех»; это нанотехнологическая лаборатория, в стенах которой разработаны и изготовлены сканирующие туннельные микроскопы, исследуется квантовый электронный транспорт в металлических наноструктурах, ведутся работы по квантовым вычислениям; это агропромышленный комплекс «Тюринский» площадью 19 100 га в Тульской области, который по производительности труда сопоставим с немецкими фермерскими хозяйствами.

Читайте также:

НИКС-ЕГЭ оставил на второй год 84% школьников

Образование становится всеобщим бедствием.

Чем Долгопрудный отличается от Оксфорда и Кембриджа

«Мы понимали, что если через этот ад пройдем, то добьемся чего-то в этой жизни».

Главный научный подвиг Физтеха в 2018 году

Вступительный балл в МФТИ стал фантастическим.