Критическую инфраструктуру России заковывают в отечественное «железо»

Импортозамещение прошло сквозной темой практически через все доклады традиционного IT-саммита Merlion, который состоялся 2 сентября 2021 г. в Московской школе управления в Сколково. А панельная дискуссия «Импортозамещение 2021 – новые вызовы и возможности», по сути, стала его главным мероприятием.

Тема импортозамещения вызывала острый и даже болезненный интерес на форуме в связи с ожиданием нового указа о критической инфраструктуре, к которой относится весь ОПК, энергетика, транспорт, телеком, здравоохранение, банки, органы власти. Этот закон обяжет их с 1 января 2023 года перейти на отечественный софт, а с 1 января 2024 года – на отечественное «железо», под которым подразумеваются в том числе и компьютеры с российскими процессорами. Примут ли этот указ или нет и с теми ли сроками, что фигурируют в проекте, пока непонятно, но масштабы замысла не могут не волновать.

Шесть представителей известных российских IT-компаний размышляли об этой ситуации. Однако началась дискуссия с достаточно необычного вопроса: насколько велик экспортный потенциал отечественного IT-бизнеса?

Владимир Бугров, коммерческий директор компании CommuniGate System, разработчика серверной платформы для электронной почты, передачи голосовых данных и мгновенных сообщений: «Более 52 стран пользуются нашей продукцией. Импортозамещение не вечно. Нужен экспорт. Нам нужен мир. И желательно весь».

Андрей Флейта, коммерческий директор Postgres Professional, разработчика универсальной системы управления базами данных (СУБД): «Зарубежные заказчики готовы платить, но банки этому препятствуют. У нас есть кейсы, когда Английский банк заворачивал платежи из Microsoft к нам. Не регуляторы местные мешают, а все сложно в финансовой части».

Сергей Кочепасов, директор по развитию iRu, российского производителя компьютеров: «По текущим оценкам доля компаний, продающих в России продукцию из реестра российской вычислительной техники, составляет максимум 15%. У нас сейчас стадия завоевания российского рынка. Наша задача – освоить российские микросхемы. Конкурировать с ними за рубежом – задача, скажем так, нетривиальная».

Дмитрий Гусев, замдиректора компании «ИнфоТеКС», разработчика сертифицированного ПО в сфере информационной безопасности: «Мы занимаемся криптографической защитой информации. Однако для того, чтобы вывозить сильную криптографию из страны, требуется разрешение. Но мы все равно пытаемся работать за рубежом. Есть опыт работы со средним и мелким бизнесом в явно прозападных странах, хотя в России у нас заказчики – госкомпании, крупный бизнес. За рубежом люди ставят во главу угла стоимость и качество продукта. Им не очень интересны все эти истории про сертификаты. Те, с кем мы работаем на Западе, не могут себе позволить приобрести продукт дорогих вендоров, поэтому они ищут нишевые продукты, и здесь мы конкурируем с китайскими разработчиками. Наш продукт стал интересовать заказчиков в Азии, в Южной Америке, в арабских странах. Но возникает интересная ситуация: люди там, как и в России, очень озабочены импортозамещением. Они тоже наелись американским софтом. Точнее, если говорить о независимых друг от друга средствах защиты информации, есть американский и китайский софт. И есть российский – третий крупный центр компетенции в области кибербезопасности. И заказчики говорят: нам нравятся ваши продукты, но мы хотим не просто продукт, а трансфер технологий. А это уже другая история. Нельзя сказать, что мы эту задачу решили».

Михаил Прибочий, управляющий директор в России, странах СНГ и Балтии «Лаборатории Касперского»: «Часто задают вопрос, а как Касперскому удалось покорить весь мир? Много есть фишек. Касперский всем рассказал про утечку в Викиликсе, где выложили инструкцию АНБ по заражению сетей, в которой написано, что если стоит антивирус Касперского, то мы туда не лезем. Когда в США это осознали, то они изменили тактику и заговорили так: да, АНБ вас не читает, зато вас наверняка читают другие три буквы. Тогда Касперский пошел на интересный шаг: была запущена так называемая программа открытости. Появились, по-моему, уже пять центров открытости по всему миру, в которых можно не просто попробовать наш продукт, но и посмотреть исходный код. Этим мы обезоружили злые языки. Сейчас в мире такая тенденция, что даже в США нам люди говорят: мы пришли к вам, потому что вас сильно ругают и вдобавок к тому вы открыты. Так что в «Лаборатории Касперского» с экспансией все хорошо. Сегодня Россия и страны СНГ приносят компании примерно 20% всех денег, а 80% – остальной мир, что, в принципе, логично, потому что остальной IT-мир – это примерно 99%, а Россия – 1-1,5%. У нас в мире более 400 млн пользователей, 250 тыс. корпоративных клиентов и имя, которому доверяют. Некоторые считают, что импортозамещение придумало злое правительство, которое не пускает к нам сыр. На самом деле это мировая тенденция. Весь мир, включая самые просвещенные эльфийские страны, занимается импортозамещением, не пускает к себе чужих. Потому что это, во-первых, деньги и, во-вторых, безопасность. Ведь иногда мы видим уязвимости, но не понимаем, это уязвимости или «задняя дверь». После всех этих утечек в Викиликсе мы склоняемся ко второму. На самом деле в России мы стали заниматься импортозамещением с большим опозданием по отношению ко всему остальному миру. В общем, успеха всем нам в попытках донести до всего мира наши светлые и правильные продукты, которые не сливают информацию». (Хихикает).

Ренат Лашин, исполнительный директор Ассоциации разработчиков программных продуктов «Отечественный софт»: «Реестр российского ПО заработал 1 января 2016 г., и за эти 5 лет в нем появилось 11 тыс. программных продуктов. И каждую неделю проходят заседания, после которых по 10, по 20, по 100 продуктов добавляется. И после того, как в январе 2021 года произошел налоговый маневр, интерес к нашему реестру резко возрос, потому что продукты из него теперь не облагаются 20% НДС. Он стал реестром не просто для госзакупок, а реестром для подтверждения льготы».

Комментарий НИКСа. По сообщениям прессы, отечественные производители ПО на волне интереса к себе уже успели с начала года вздуть цены на свою продукцию на те же 20%.

Впрочем, в отношении российского ПО участники дискуссии высказались в том смысле, что оно есть, вполне работоспособно и его даже уже слишком много для такого небольшого рынка, как Россия. Но что касается «железа», то было высказано много сомнений в реальности столь скорых (1 января 2024 г.) сроков перехода на российские процессоры. Своего рода резюме всей этой дискуссии подвел Андрей Флейта, коммерческий директор Postgres Professional: «Нас ждет переход на отечественное «железо». Пять лет назад мы подружились с серверными процессорами «Эльбрус». Надеемся, что в следующем году появится серверный «Байкал». Есть «Эльбрус», будут «Байкалы», и всех госзаказчиков заставят на них переходить. Вот и все».

Что касается реальности сроков, то Ренат Лашин, исполнительный директор АРПП «Отечественный софт», процитировал слова В.В. Путина: «Сделали не все, но если бы я не издавал майские указы, то не сделали бы и этого».

Холдинг НИКС – это сеть из более чем 100 магазинов цифровой техники по всей России; это инжиниринговый центр по проектированию высокотехнологичных производств «Проектмашприбор», на 75% принадлежащий компании НИКС и на 25% – Госкорпорации «Ростех»; это нанотехнологическая лаборатория, в стенах которой разработаны и изготовлены сканирующие туннельные микроскопы, исследуется квантовый электронный транспорт в металлических наноструктурах, ведутся работы по квантовым вычислениям; это агропромышленный комплекс «Тюринский» площадью 19 800 га в Тульской области, который по производительности труда сопоставим с немецкими фермерскими хозяйствами.

Читайте также:

Baikal на волне импортозамещения

Российский конкурент Intel и AMD строит планы на будущее.

Когда закончится дефицит полупроводников?

Мнение компании Intel.

Касперский тонко пошутил на счет Путина

Шутка удалась