В российском судостроении всерьез говорят о возвращении на пар

9 ноября 2022 г. состоялось заседание Комитета по металлургии и тяжелому машиностроению ассоциации «Лига содействия оборонным предприятиям» на тему «Перспективы обеспечения металлургическими материалами базовых отраслей промышленности».

Об одном любопытном моменте этих перспектив рассказал собравшимся Виктор Семенов, генеральный директор ЦНИИчермет им. И.П. Бардина.

«Поручением министра ЦНИИчермету поручено провести аудит всей металлургии новых присоединенных территорий, а это ни много ни мало миллионов 14-16 тонн металлопродукции в проектных мощностях», – рассказал Виктор Семенов.

По его словам, металлурги новых регионов жаждут выйти на российский рынок, и, что особенно важно, они умеют отлично демпинговать, поскольку занимались этим в мировом масштабе все постсоветские десятилетия.

«Пора сказать об этом, – подчеркнул Виктор Семенов. – Может быть, громко кричать не надо, но я впервые называю их частью нашего рынка. Даже после того, как "Азовсталь" разбомбили, и там будет реально парк, мы туда ездили, смотрели, команда наша работает, оборудование будет сконцентрировано на других площадках, на том же "Ильиче", который по проектной мощности тоже 5 млн тонн. И при нашем избыточном предложении своих мощностей на рынке металлургии, обрезке европейского рынка, тяжелом развороте на Восток, этот комплекс сложных вопросов металлургам надо сегодня иметь в виду».

В общем, большой радости директор ЦНИИчермета по поводу усиления отрасли, которая в 2021 г. выплавила 76 млн т стали, не выразил. Что касается цен и демпинга, то по этому поводу высказал свое мнение Алексей Рахманов, генеральный директора АО «Объединенная судостроительная корпорация» (ОСК).

«Про цены, наверное, только совсем чуть-чуть скажу, – заявил глава ОСК. – И логика будет очень простой: вся страна, включая металлургов, живет по внутренним ценам на газ, а цены на металл у нас почему-то к лондонской бирже привязаны. Мне кажется, пора уже эту пуповину обрезать… Мы посмотрели маржинальность предприятий, которые нам поставляют то или иное оборудование. И оказалось, что одной только маржи в цене нашей гражданской продукции 17%. Это прибыль предприятий, которые нам поставляют железо, приборы и все остальное. А мы живем в лучшем случае на 2,5%. И нам еще и говорят: ну вы прямо жируете, ребята! Все-таки какая-то справедливость должна быть».

Так что демпинг со стороны металлургических предприятий регионов, недавно вошедших в состав России, может оказаться весьма кстати. Если, конечно, им позволят демпинговать. Тут им не дикий Запад.

Вообще говоря, при всей остроте обсуждаемых металлургами проблем, главной изюминкой заседания стало все же присутствие главного корабела страны Алексея Рахманова. Это руководитель из разряда тех, кто не лезет за словом в чужой карман. Вот несколько его самых интересных высказываний в этот день.

«Мы снова, как во времена индустриализации, начинаем рассчитывать на свои силы, хотя и тогда супостаты нам напродавали лицензий и заводов».

«Мы уже ушли от термина импортозамещение. Наверное, надо с пиететом относиться к понятию технологический суверенитет, но на самом деле то, о чем надо говорить, это импортоопережение, потому что догоняющие никогда не будут первыми. А во-вторых, ну для чего же у нас сохранилось, слава тебе господи, столько научных специалистов, которые еще помнят, как оно все было. Нам надо еще раз стряхнуть с себя пепел. Или опилки».

«Мы столкнулись с тем, что у нас снова появились проблемы с нашими высокопрочными сталями. Что-то значит в консерватории не так, раз такие достаточно понятные позиции вдруг снова стали проблемой».

«Коллеги как делали арматуру для заборов, ну пусть на этом и концентрируются. Хорошая маржа. Почему нет? Каждому свое, как было написано на известном входе в одно печально известное заведение».

«Жизнь меняется, но если вы думаете, что судостроители чужие люди металлургам, то я все-таки напомню, что первый паровоз, первый танк и первый мартен были построены на заводе "Красное Сормово". Хотите верьте, хотите нет. Факт исторический».

Что касается последнего утверждения, то стоит уточнить, что речь идет о первой в России мартеновской печи (1870 г.), первом пассажирском паровозе отечественной конструкции (1911 г.) и первом советском и первом русском серийном танке «Борец за свободу тов. Ленин» (1920 г.), который представлял собой нелицензионную копию французского Renault FT-17.

Но особенно заинтересовал рассказ главного судостроителя об одной специфической проблеме отрасли. Речь зашла о сталях, необходимых для производства так называемых азиподов – азимутальных подруливающих устройств, представляющих собой гребной винт с электромотором в поворачивающемся на 360 градусов герметичном корпусе под днищем судна. Это решение высокотехнологичное, но сложное, а для российского судостроения, оказывается, еще и вынужденное.

«В ситуации, когда последний низкооборотный дизельный двигатель был произведен в России в 2007 году, а потом по требованию MAN мы уничтожили всю документацию, то ничего другого, как электродвижение, нам для производства крупнотоннажных судов не остается, – рассказал директор ОСК. – И ключевой вопрос в том, что бочка с моторчиком и одним винтом всегда будет эффективнее по КПД, чем многочисленные преобразования энергии из поршневой машины в электрическую, а из электрической в механическую. Потери надо снижать».

Видимо, со снижением потерь пока не очень получается, поэтому Алексей Рахманов рассказал, как на совещании у одного большого начальника был задан вопрос: «Ну так что, можете создать низкооборотный дизель?». На что прозвучал ответ: «Конечно, можем! Но конструкции образца 1908 года».

«Вы будете смеяться, но в связи с отсутствием мощного, 15-20 МВт и выше, низкооборотного дизеля всерьез говорят про возвращение на пар, – сообщил главный судостроитель страны. – То есть ставить котлы, дальше паровые турбины и давать электроэнергию для электромоторов. Я понимаю, когда ядерный реактор является источником сильно перегретого пара, а с котлами куда уж? Нельзя же возвращаться в 19 век!»

Комментарий НИКСа. Мало кто знает, что в свое время Россия Киев у поляков не отвоевала, а купила. Левобережная Украина вошла в состав Российской империи по условиям Андрусовского перемирия 1667 года. Киев расположен на правом берегу, но по условиям договора временно, на 2 года, он передавался России, поскольку там в тот момент располагался русский гарнизон. После его вывода город должен был отойти Речи Посполитой. Однако царь Алексей Михайлович гарнизон так и не вывел. Эта неурегулированная ситуация тянулась почти 20 лет, пока в 1686 году поляки, не имевшие возможности решить спор силой, согласились продать Киев царевне Софье. Торг начался с 800 тыс. рублей, а закончился суммой в 146 тысяч, что по тем временам составляло примерно 10% годового бюджета страны. В уплату за Киев поляки вывезли из Москвы на телегах 7 тонн серебра. Хотите верьте, хотите нет. Факт исторический.

В общем, картина получается следующая. Территории, на которых расположен Херсон, вошли в состав России, разумеется, не после референдума 27 сентября 2022 года, а несколько раньше – по Кючук-Кайнарджинскому мирному договору с Османской империей 1774 года. Киев стал частью Российской империи по «Вечному миру» с Речью Посполитой в 1686 году. Харьков возник около 1630 года на территории Белгородского воеводства, вошедшего в состав Великого княжества Московского по Благовещенскому перемирию с Великим княжеством Литовским в 1503 году.

Так что для того, чтобы вернуться хотя бы в 19 век, России надо еще очень и очень постараться.

Холдинг НИКС – это сеть из более чем 100 магазинов цифровой техники по всей России; это инжиниринговый центр по проектированию высокотехнологичных производств «Проектмашприбор», на 75% принадлежащий компании НИКС и на 25% – Госкорпорации «Ростех»; это нанотехнологическая лаборатория, в стенах которой разработаны и изготовлены сканирующие туннельные микроскопы, исследуется квантовый электронный транспорт в металлических наноструктурах, ведутся работы по квантовым вычислениям; это агропромышленный комплекс «Тюринский» площадью 19 800 га в Тульской области, который по производительности труда сопоставим с немецкими фермерскими хозяйствами.